Хочу вспомнить один эпизод из моей жизни,
который я не очень люблю воскрешать в своей памяти, но это было,
это было со мной и этого не выкинешь. Этот случай стал для меня
уроком на всю жизнь, и я надеюсь, кому-то это тоже будет поучительно.
Пришло время идти мне в армию. До этого я уже был верующим,
хотя еще не крестился: думал подождать, чтобы жизнь меня проверила
на крепость. Перед тем как уходить на службу, я от братьев наслышался
всякого. Рассказывали, как сослуживцы издевались над верующими,
как давили на баптистов офицеры, как было трудно отстаивать
свои взгляды, убеждения, веру. Все это держал я в голове своей,
но серьезно об этом не задумывался.
И вот, на дворе май 1994 года. Прослужил я еще совсем чуть-чуть,
только один месяц, но какой! Трудным был он, так как мы проходили
так называемый «курс молодого бойца». Для многих первый этап
был довольно тяжелый. Я его преодолел без особых проблем, но
впереди меня ожидало еще одно серьезное испытание. Пришло время
принимать присягу, а значит - официально заявить, что я - верующий.
Особенно беспокоило слово «клянусь», которое было в тексте воинской
присяги. Долго думал, как избежать его, но так ничего и не придумал
и решил, что как-нибудь пронесет. К присяге мы готовились два
дня. Зазубрили весь текст, и выучили все строевые действия к
тому событию, а задень перед клятвой, вечером, командир нашей
воинской части неожиданно приказал построить квадратом весь
полк на плацу. Когда все построились, он вышел и сказал: «Товарищи
солдаты! Отнеситесь к моим словам со всей серьезностью. Все
те, кто не желает иметь дело с оружием, сейчас имеет шанс избежать
этого. Короче, если в строю есть верующие и так далее, выйдите
вперед на три шага». Над всем полком повисла гробовая тишина.
Все с нетерпением ждали. В моей голове в этот момент творилось
что-то невообразимое - целые стаи мыслей пролетали за доли секунды.
«Ну, вот, пришел твой час. Давай, покажи им всем, что ты - верующий»,
- громко говорил один голос. Другой потихоньку твердил: «Да
что ты так волнуешься! Зачем кричать на всю округу, что ты -
христианин? Живи и будь им, верь в Бога потихоньку». «... кто
постыдится Меня и Моих слов, того Сын Человеческий постыдится...»,
- опять громко говорил первый. Второй, тихий голос тоже не умолкал:
«Кому нужно пустое геройство? Попал в стаю волков, будь внешне
волком, а внутри ягненком. Зато увидишь и испробуешь то, чего
ни один баптист не видел». Время для меня остановилось, и эта
борьба шла долго. Сердце билось так, что его удары отдавались
в голове. Все тело взмокло, хотя тот вечер был довольно прохладный.
А командир как нарочно молчал, тянул время.
Вдруг послышались громкие шаги. Мы все вытянули шеи и увидели
одного солдата. Он вышел вперед на три шага и развернулся лицом
к строю. Солдат был тверд, уверен, смотрел прямо перед собой.
По строю пронесся легкий ветерок шепота. Я узнал того парня.
То был Петя из Узловой, я его пару раз видел среди верующей
молодежи.
Командир все ждал. К тому времени тихий и вкрадчивый голос во
мне победил, и я остался стоять в строю, среди той зеленой массы,
незаметный.
Что со мной случилось дальше? Нес службу, как и все, стал таким
же, как все. Не смог втихомолку быть христианином, это просто
невозможно. Более того, стал воспринимать и впитывать в себя
всю грязь и нечистоты этого мира, даже сам удивлялся - оказывается
это так легко! Бывало, что-то внутри у меня просыпалось. Как-то
я взял Новый Завет, которых в роте была целая стопка (времена
в Российской армии нынче изменились), и начал читать. Один сослуживец,
увидев меня за этим занятием, воскликнул с удивлением: «Вася!
Ты что, совсем что ли? Тазипана обглотался?» Я стыдливо откинул
книжку в строну.
А один раз, когда мы в роте выпили, я ни с того ни с сего встал
и громко объявил во всеуслышанье, что я - баптист и всё это
время скрывал это. Поднялся такой хохот, что мне самому смешно
стало. Кто-то выкрикнул: «Васе больше не наливать, а то он римским
папой станет». Так я ушёл обратно в мир, из которого вернуться
отнюдь нелегко.
Шло время. Армейская служба подходила к концу. И вот, как-то
раз в столовой я неожиданно встретил того парня-баптиста, Петю.
Выглядел он совсем иначе, чем полковые солдаты. На вид он был
сытым, ухоженным, белым, улыбка на лице, чистая форма и речь
чистая, без матов. В отличие от него я был загорелый, худой,
обветренный, озлобленный, пропах табачным дымом, униформа была
почти белая от пота. Я подошёл к этому парню и сказал:
- Привет, солдат! А я тебя помню. Ты ещё в начале службы из
строя вышел, когда искали баптистов.
- Да, это я, - улыбаясь, кивнул Петя.
- Ну и как у тебя служба сложилась? Трудно, наверное, было?
- спросил я с интересом.
- Совсем нет, - ответил паренёк, - меня в тот день забрали из
части и поселили на квартире. Никто на меня насчёт религии не
«наезжал». Живём сейчас вместе с пятидесятником тихо, мирно,
сами себе хозяева. Наша главная задача -разносить корреспонденцию
по воинским частям. В строю я никогда не ходил, с «дедовщиной»
не встречался, про форму совсем забыл. Короче, живу как гражданский
человек. Каждое воскресенье хожу на собрание. О! Кстати! Мне
надо уходить. Сегодня вечером спевка, - сказал Петя, помолился
и начал есть.
В роту я возвращался после этой встречи сам не свой. Было такое
чувство, будто меня прикладом по голове стукнули. В памяти всплывали
прошедшие два года: бессонные ночи, тренировки до изнеможения,
строевые занятия на морозе, издевательства «дедов», драки с
сослуживцами... Я готов был рвать на себе волосы, опротивел
самому себе, возненавидел себя; Бога постыдился! Как же я был
не прав! Как написано в Слове Божием, так и получилось. Какой
же я был глупец! Целые два года коту под хвост, а вернее - дьяволу...
Обратно к Богу я пришёл только через два года после армии. Как
уже говорил, войти в мир легко, а выбраться из него намного
труднее. Теперь-то я ясно понимаю свою ошибку: я постыдился
Бога, не поверил в Его силу и заботу и остался без Него на четыре
года. Четыре года - это целая трещина в моей душе.
Больше у меня не было такого случая, чтобы засвидетельствовать
вот так, открыто, перед людьми, что ты - христианин. Если же
будет в будущем подобный случай, я больше не поступлю так. Тем,
кто когда-либо предстанет перед подобной ситуацией, хочу сказать:
не повторяйте того, что я сделал, не стыдитесь Бога перед людьми.
Хочу ещё добавить, что часто открытое свидетельство о Боге нужно
не столько Ему, как нам самим.
|
